Парень из нашего будущего
Владимиру Кузьмину от товарищей по борьбе!
Он появился в РКРП в 1991 г., сразу после Учредительного съезда, как-то вдруг, неожиданно, быстро войдя в общую работу.
Неожиданно - для многих потому, что люди с аналогичным высоким общественным положением в рабочую партию идти не спешили. Одни ждали разрешения властей, другие – указаний тоже ждавшего чего-то партийного аппарата. А тут – капитан 1 ранга, действующий руководитель военной приёмки одного из крупнейших судостроительных объединений Ленинграда. Он пришёл и просто сказал, что это – та партия, которую он искал, и он будет в ней работать без всяких дополнительных условий на том участке, где надо. И стал работать, и работает до сих пор, руководя важнейшим для партии направлением – выпуском партийных газет: сначала «Вечернего Ленинграда», затем общепартийной газеты «Трудовая Россия». Тонкости журналистского искусства и партийной работы он осваивал в процессе труда, ориентируясь на то, что газета должна быть не просто носителем информации, а коллективным пропагандистом, агитатором и организатором. Одним из первых в партии освоил компьютерные вёрстку и макетирование газеты, и скоро стал, как говорят, практически незаменимым. Когда товарищи по партии притёрлись и присмотрелись к Глебычу, то впечатление первой неожиданности от его появления сменилось наоборот пониманием того, что так и должно было быть, а иначе просто невозможно себе представить.
Советский парень из рабочей семьи начал службу краснофлотцем, затем окончил Ленинградское Высшее Военно-морское училище им. Дзержинского, и стал специалистом в области новейшей техники – атомных энергетических установок. Подводник с большущим багажом автономных походов, участник ликвидации аварий ядерных установок, затем – один из ведущих специалистов ВМФ, участвовавший в разработке и приёмке новых поколений подводных крейсеров.
То, что он пришёл именно в РКРП, было вполне ожидаемо исходя из его главной жизненной установки – борьбы за рабочее дело. Почти как в фильме «Укрощение огня», когда С. Королёв с товарищами после запуска первого космонавта на банкете вдруг поют песню «Слушай рабочей, война началася, бросай своё дело - в поход собирайся», тем самым подчёркивая, откуда они вышли и для кого трудятся.
Так что всё было ожидаемо и закономерно. Неожиданностью следует считать и требует анализа другой факт – тот, что миллионные массы членов КПСС, в том числе сотни тысяч ответственных работников и даже профессиональных партейцев не пришли никуда к рабочим. Они ринулись кто куда – кто в бизнес, кто в коммерцию, кто в управление новым обществом, кто в разрешённую политику. Если бы хотя бы 1/3 руководящих партийных и ответственных государственных работников поступила бы так, как Владимир Глебович, то наверняка ситуацию, в которую загнал страну Горбачёв, трудящиеся выправили бы, исправили бы те недостатки, которые были присущи советскому строю и продолжили мирную трудовую жизнь в едином Советском союзе.
Но ситуация сложилась по иному. Владимир Глебович работал в партийном коллективе так, как было принято во флотской команде – с тем экипажем, который есть, вместе набираясь опыта и мастерства. В газете даже сложился такой шутливый стереотип ответа на критику товарищам – мол, газету делают с руководителями, один из которых до событий контрреволюции командовал производством завода, другой – подводной лодкой, в составе редакции – всего один профессиональный журналист, короче, делаем – как умеем. Хочешь помочь, улучшить газету – бери перо и пиши.
В отношениях с людьми и прежде всего товарищами по партии Владимир Глебович всегда оставался простым и свойским парнем, которого во всей партии знают как просто Глебыча, который в парном разряде стал чемпионом РКРП по бильярду, и который любит спеть песню, потравить байки в компании. Так, всем флотским ребятам в РКРП от Глебыча известна удивительная история создания знаменитой, а для подводников – культовой, песни Александры Пахмутовой и Николая Добронравова «Усталая подлодка».
В те времена комсомол шефствовал над флотом и Александра Пахмутова с Добронравовым в 1965 г. приехали в командировку в Западную Лицу, чтобы ознакомиться со службой подводников. Моряки, в нарушение принятых правил, не только впустили гостей в отсеки лодки, но и вышли на рейд бухты, где совершили короткое погружение. Когда полные впечатлений Пахмутова и Добронравов прощались на пирсе с командиром подлодки и адмиралом – начальником штаба флота, на лодке начали производиться работы по погрузке торпед. В соответствии с инструкцией работала громкоговорящая связь, контролируемая с мостика, и, как бывает не только на флоте во время проведения такелажных работ, кто-то где-то высказался про «Етит твою мать». То ли это относилось к неудачно выполненной команде, то ли к торпеде, которая не хотела выполнять инструкции, - сие осталось неизвестным, только адмирал нахмурился, а командир тут же отдал команду «разобраться и доложить». Руководивший работами с рубки подводной лодки старпом твёрдо сказа «Есть!» и повёл опрос на тему выявления автора невоспитанности, проявленной на корабле. Экипаж, уставший от монотонной работы, бодро воспринял проводившуюся процедуру, и на запросы «мостика» по отсекам бодро отвечал:
- Первый?
- Есть первый. В первом отсеке «етит твою мать» не говорили.
- Добро, первый. Второй?
- Есть второй. Во втором отсеке «етит твою мать» не говорили.
- Третий? …
Так добрались до седьмого отсека, и выяснили, что на лодке никто «етит твою мать» не говорил, о чём старпом по громкой же связи с радостью доложил командиру.
Вот после такого приключения была написана эта замечательная, любимая песня Владимира Глебовича Кузьмина и большинства советских подводников и их жён.
… Хорошо из далекого моря, Возвращаться к родным берегам. Даже к нашим неласковым зорям, К нашим вечным полярным снегам. К нашим вечным полярным снегам. … Не прошу за разлуку прощенья, Хоть пришлось мне от дома в дали, Испытать, глубиной погруженья, Глубину твоей чистой любви... Глубину твоей чистой любви… …
Годы не были властны над Глебычем. Он остаётся всё таким же неунывающим, не связанным особым бытом, всё тем же краснофлотцем в тельнике, что и был. Наше отношение к нему вполне характеризуется словами поэта: «Мятежный дух его люблю, моряцкое его начало. Он весь подобен кораблю, готовому уйти с причала».
В день Юбилея поздравляя Владимир Глебовича и чествуя его заслуги, мы с полным основанием говорили, что он типичный продукт советской эпохи, один из тех людей, на которых держалась страна. Однако это совсем не значит, что Глебыч, да и мы сами, – продукты прошлого. Правильнее сказать, что Глебыч – парень нашего будущего. Потому как партия, работая сегодня, имеет в виду именно построение будущего общества. Коммунисты строят не просто экономику, справедливое распределение и бесплатные образование, медицину и так далее. Коммунисты строят другие, действительно человеческие, отношения между людьми. Примером таких отношений и такого человека для нас является Владимир Глебович Кузьмин.
Мы поднимали бокалы и коротко говорили: Будь здоров, Глебыч!
Этот материал был подготовлен к публикации в октябре прошлого года к юбилею Владимира Глебовича Кузьмина. Но в газету он не попал, потому как Глебыч, верставший номер и отправлявший его по электронной почте в типографию, просто самочинно, никому не сказав выкинул его, заменив на другой. Считал, что надо ставить материалы о практике борьбы.
Не любил он и некрологи. Говорил, что дело житейское и нечего людей расстраивать, надо давать примеры борьбы и хоть маленьких побед. И вот пришла плохая, отвратительная весть. Короткая но тяжелая болезнь привела к нежданной смерти. Уже из больницы Глебыч руководил работой над номерами «ТР» 5 и 6. Он принял смерть на боевом посту и опять показал нам пример отношения к делу. Люди часто, желая выразить свое отношение к другим, определяются по принципу – пошел бы или нет с ним в разведку. С Глебычем мы ходили в разведку не раз. На ум приходят строки Михаила Светлова из стихотворения «В разведке»
Поворачивали дула
В синем холоде штыков,
И звезда на нас взглянула
Из-за дымных облаков.
Наши кони шли понуро,
Слабо чуя повода.
Я сказал ему:- Меркурий
Называется звезда.
Тихо, тихо...
Редко, редко
Донесется скрип телег.
Мы с утра ушли в разведку,
Степь и травы - наш ночлег.
Тихо, тихо...
Мелко, мелко
Полночь брызнула свинцом,-
Мы попали в перестрелку,
Мы отсюда не уйдем.
|
Я сказал ему чуть слышно:
- Нам не выдержать огня.
Поворачивай-ка дышло,
Поворачивай коня.
Как мы шли в ночную сырость,
Как бежали мы сквозь тьму -
Мы не скажем командиру,
Не расскажем никому.
Он взглянул из-под папахи,
Он ответил:
- Наплевать!
Мы не зайцы, чтобы в страхе
От охотника бежать.
Как я встану перед миром,
Как он взглянет на меня,
Как скажу я командиру,
Что бежал из-под огня?
|
Лучше я, ночной порою
Погибая на седле,
Буду счастлив под землею,
Чем несчастен на земле.
1927г
|
|
Друзья собрались помянуть Глебыча и один его старый товарищ, поработавший уже в системе новой власти со вздохом сказал, что если бы все наши нынешние властители были такими же как Глебыч, то совсем другая была бы жизнь в стране. Его тут же маленько подправили. Сказав, что если бы мы сами все были такими же, как Глебыч, то у нас не было бы таких правителей.
Партия идет к сьезду. Нам неимоверно трудно и в ближайшее время легче не будет. Но раз с нами рядом за наше дело бьются и отдают жизни такие люди, как Глебыч, значит наше дело стоящее и правильное. И мы, не сбежим из-под огня, потому как Глебыч с нами. Он смотрит на нас из будущего, а мы продолжаем его дело – дело борьбы за освобождение рабочего класса.
Не дрогнем на избранном пути!
Товарищи по борьбе коммуниста Владимира Глебовича Кузьмина.
